Двух этажный, огромный, по сравнению с крестьянскими хижинами, баронский дом был безнадежно мертв. Его сердце, великолепный, кованный, некогда жарко пылавший камин, ныне дышал сырым могильным холодом. Вползший с крыльца мох обосновался на месте давно сгнившего ковра. Изъеденное насекомыми дерево стен растрескалось, покрылось плесенью и паутиной. Старая лестница, ведущая на второй этаж, казалось, готова была рухнуть под собственным весом. На втором этаже было сухо, сквозь залатанные пауками прорехи в растрескавшейся черепичной крыше днем вливалось золото солнечных лучей, а ночью серебро лунных. Здесь нашли себе дом голуби и летучие мыши. В летнее время сюда забегали дети из расположенной неподалеку деревни. И дом дарил им бесподобное место для игр. Дети взбирались на второй этаж по тяжело вздыхающей скрипами, держащейся из последних сил лестнице, и мертвый дом силой детского воображения превращался то в королевские покои, то в осаждаемый орками бастион, а иногда даже в пиратский галеон и подземные пещеры темных эльфов. Долгие годы в доме царила идиллия медленного мирного распада, но однажды все изменилось.
В одну из тихих летних ночей обитатели выходящих окнами на лесную дорогу домов были разбужены громким стуком по стенам, ставням и крышам. Испуганные крестьяне выбежали из домов с зажженными факелами, и в их пляшущем красном свете увидели, как несколько десятков голубей вылетели из леса и, ничего не видя перед собой, врезались в стены домов, замертво падая на трупы своих собратьев прилетевших чуть раньше. Удивительное поведение птиц приписали гневу лесных духов. Детям запретили уходить в лес. Лесорубы остановили вырубки. А служители местного монастыря светлых богов вознесли молитвы мира. Несколько дней прошло в напряженном ожидании, потом все успокоились и тогда стали пропадать дети. Поиски завершались ничем. Следы детей приводили к дому и пропадали сразу у входа. И даже ясновидящая из храма не смогла ничего толком разглядеть. Ей что-то мешало, что-то в нутрии дома. После пропажи четвертого ребенка на общем сборе поселян было решено сжечь дом. Несмотря на настоятельные рекомендации, настоятельницы храма, сжечь «гнездо тьмы» днем, решено было идти ночью, дневное время без остатка поглощала работа.
Факельное шествие людей, сопровождаемое дикой пляской искаженных теней, отбрасываемых дрожащим пламенем множества живых огней, продвигалось по лесной дороге ведущей к дому. Дом с безразличием трупа молча ждал неизбежной, окончательной смерти в пламенных объятьях. Выйдя на окружавшую дом поляну, толпа замерла. Множество глаз изучало казавшийся вовсе не изменившимся дом. Присутствующий в толпе, маг-ученик почувствовал, что-то внутри дома, несколько человек во главе с ним, решились зайти во внутрь перед сожжением. Красно-оранжевый свет разметал вуаль тьмы, укрывшую помещение и в одной из стен дома обнаружилась открытая, дверь. Оборванная бахрома плесени по её краям объясняла, почему ранее никому не пришло в голову искать дверь, казавшуюся частью монолитной стены. За дверью была круто уходившая вниз каменная лестница. Люди подошли ближе, и, странный запах проник в их ноздри, заставив каждого почувствовать, как когтистая пятерня перебирает их нервы. «Вампир!», - прошептал молодой маг и все дружно бросились наружу. Увидев людей в панике выбегающих из дома, кто-то заорал в толпе: «жги!» И кометы факелов полетели в окна дома. «Вампир!», - закричал запыхавшийся, бледный староста. Паника охватила толпу с той же скоростью, как огонь оплел первый этаж дома. Люди спешно поджигали новые факелы, маг, отойдя чуть в сторону, напряженно воздел руки к небу и зашептал заклинание огненной стихии, тут же, адским пламенем полыхнул второй этаж. Маг вытер со лба выступивший пот и вытянул руки перед собой, один за другим с его рук срывались и уходили в пылающую преисподнюю первого этажа огненные шары. Бывшие с ним в доме понимали, что он мечет их через открытую дверь в смрадную глубину подвала. Напитанный магией огонь с ревом вздымался в черное бархатное небо, с безудержной яростью поглощая даже каменную основу дома. Несметное полчище светлячков искр взлетало, затмевая звезды и отгорев, сыпалось вниз серым дождем пепла.
Через некоторое время с последним тяжким вздохом дом рухнул, провалившись сам в себя. Вампира нигде не было видно, и выдохшийся маг облегченно произнес: «выжгли заразу». Огромная куча раскаленных углей стала покрываться золой. Люди облегченно начали собираться в обратный путь.
Холодная вода расположенного рядом с домом колодца защитила её от магического пламени, но теперь она была готова выйти. Сначала её длинные цвета воронового крыла волосы расплылись черной кляксой по поверхности воды. Потом над водой показалось белоснежное лицо с горящими кровавым светом глазами. Мощный исполненный хищной грации «смертельный прыжок» вознес над землей вылетевшее из жерла колодца, обтянутое черным саваном, тело. Двух крестьян даже не успевших понять, что же произошло, антрацитовые когти мгновенно превратили в кровавую рвань. Толпа в шоке застыла. Её бледные губы приоткрылись, обнажив устрашающие лезвия нечеловеческих клыков, хриплый рык парализовал окружающих людей и она, двигаясь со скоростью оставляющей глазу только размытый силуэт, начала пляску смерти.
Маг в панике, будто простой мальчишка, бежал сломя голову, перед его глазами вновь и вновь разыгрывалась картина: вокруг полосующих людскую плоть когтей вампира разгоралось сатанинское багровое сияние, животный рык набирал силу, вихри крови взлетали в воздух и, свиваясь в тугую пульсирующую струю, вливались в дьявольскую тварь прямо через бледную кожу. А потом уже в спину ему ударил её довольный, полный СИЛЫ хохот. В голове мага молотом билась мысль: «Бежать! Бежать!», - и он несся вперед, что было сил, позабыв про всякую магию. А на поляне, в окружении разорванных тел вампиресса, став по стойке смирно, развела в стороны руки, запрокинула назад голову и использовав заклинание магии крови, мгновенно преодолела расстояние отделяющее её от мага шагнув прямо сквозь время. Страшный удар сбил мага с ног. Скорчившись от боли, молодой маг лежал на сырой лесной подстилке. «Прекрасная ночь! Не прав да ли маленький недоучка? Ты сжег мой дом. Выгнал меня на улицу. Где теперь твоя магия червь?». Гордость стегнула сознание мага плетью, злость зажгла, угасший было, магический огонь. Не вставая с земли, он произнес заклинение перемещения соединенное с заклятием бегущей воды. Скорость его движений многократно возросла. «Теперь мы на равных»,- произнес маг и легко увернулся от первой атаки метнувшихся к его горлу когтей. Вампиресса оскалилась и багровой тенью метнулась к нему за спину, маг, не разворачиваясь, произнес заклинание «кольца стужи», сзади раздалось мерзкое шипение и хруст льда. Маг повернулся, вампиресса до пояса вмерзшая в ледяную глыбу дергалась как поломанная марионетка, пытаясь вырваться из хладного плена. «А где же теперь твоя магия»,- спросил маг и перед ним, в воздухе возникли несколько острых сосулек-кольев через мгновение с хрустом вонзившихся в белое тело.
Мага трясло и шатало от усталости. Но он стоял, высоко подняв голову. И смотрел на неподвижную фигуру побежденной твари. Вмерзший в лед торс уже упал бы, не будь он скован заклятьем. Руки бессильными плетьми повисли вдоль истыканного ледяными кольями тела. Жило только её лицо. «Ты должен знать...»,- произнесла она слабеющим голосом, маг подошел ближе: «Должен знать что…»,- маг сделал еще шаг и вдруг увидел, как сатанинское пламя вновь полыхнуло в её глазах: «Ловушка!», - крикнул голос в его сознании, но было поздно, подчиняясь заклятью «пиявка» его грудная клетка раскрылась, словно цветок и кровавый поток хлынул к жадно ощерившейся твари.
Разбросав недолговечный магический лед, вампиресса с наслаждением потянулась в свете равнодушной луны. «Ах, молодость, ты так любопытна»,- произнесла она и неспешно направилась к деревне полной ждущих в тревоге женщин и детей.
