Люди обходили старое кладбище по большой дуге даже днем, с наступлением сумерек ни у кого не возникало даже мысли о том, чтобы проникнуть сквозь полог мрачных елей и пройти между обвалившийся могильных ям к почерневшей, обвитой мохом статуе… Бытовало мнение, что на кладбище неспокойно, там гнездится всякая нечисть и нежить, поэтому ворота Брейвуолла закрывались при малейшем наступлении темноты.
Лаурелинад нежити и нечисти не боялся, полагая, что ворон ворону глаз не выклюет. Уютный костерок слегка озарял старые надгробные памятники, в котелке уже закипала вода, в которую отправится крупа и приправы, где-то вдалеке ухал филин, ему подвывали волки, а эльф улыбался, вспоминая события начала зимы. Где сейчас та лесная лучница, что так смело согласилась быть рядом с ним? Он понимал, что вряд ли они когда увидятся, учитывая их происхождение, ведь он сам ушел, не желая обременять ее, но… Ему было приятно вспоминать те короткие мгновения, что они провели вместе…
Невесомый, едва слышный шорох насторожил Лаурелинада больше, нежели сильный грохот. Он медленно потянулся к рукоятям клинков, но…
Ночной лес выпустил на поляну тонкую фигурку с длинным изогнутым луком в руках. Увидев настороженного эльфа, она гордо подбоченилась и победно произнесла:
- Я нашла тебя!
Лаурелинада накрыло горячей волной радости, сердце затрепетало, как птица. Она нашла его, сама нашла!... Он с трудом смог усидеть на месте, пытаясь совладать с охватившими его чувствами.
Мегалькарвен, не сводя сияющего взгляда с эльфа, патетично ткнула в него пальцем:
- Я искала тебя на востоке и севере, спрашивала у ветров и воды, у леса и земли…
- И кто меня сдал? – перебил ее он, справившись с потоком эмоций.
Эльфийка слегка смутилась и улыбнулась:
- Крестьянин из Брейвуолла.
Лаурелинад расхохотался. Глядя на него, рассмеялась и Мегалькарвен, присаживаясь у костра.
- Тебя действительно было трудно найти, - отсмеявшись, эльфийка обхватила колени руками и посмотрела на эльфа поверх пламени. – Вся природа словно прятала тебя…
Лаурелинад улыбнулся:
- Это я прятался среди природы. Главное умение охотника – слиться с окружающим тебя лесом, стать просто незаметным для обычного взгляда.
Она хмыкнула:
- Нас тоже этому учат. Слышать голоса деревьев, призывать единорогов…
- Кого? – заинтересовался он.
- Единорогов. Они пасутся на пастбищах в Тир-Хадаре. Каждый рожденный жеребенок соединяется особой ментальной связью с лесным эльфом, чтобы при необходимости, когда эльф позовет на помощь, примчаться к нему.
- А если ты далеко?
- Неважно, - покачала головой Мегалькарвен, - единороги могут мчаться со скоростью мысли.
- И у тебя есть единорог?
- Финас, - она задумчиво улыбнулась, - он прислушивается к моему зову. Кстати, - она встрепенулась, - а где твой тролль?
- Он не переходит реку. Здесь я один.
- Уже нет.
Он поднял глаза и испытующе взглянул на нее:
- Ты уверена?
Она усмехнулась:
- Иначе бы я не искала тебя, рискуя навлечь гнев моих правителей. Ты никуда от меня не денешься.
Лаурелинад чувствовал, как в горле встал горячий ком, а в груди сладко защемило. Он ответил, кидаясь словно с отвесной скалы в пропасть:
- Я не хочу никуда деваться от тебя.
Ее глаза вспыхнули, как две звезды:
- Тогда наши желания совпали.
До самого утра они проговорили, рассказывая события, произошедшие за зиму и весну, и попутно узнавая новые черты характеров друг друга.
С рассветом они затушили костер и покинули тихое кладбище, выйдя к городской стене.
- Куда ты теперь?
Лаурелинад пожал плечами:
- Я и сам не знаю. Планировал отправиться на Лавовую равнину…
- А со мной не хочешь? – встретив недоуменный взгляд, Мегалькарвен пояснила: - В Тир-Хадар. Я уверена, что мой народ примет тебя с уважением, ведь ты спас двух его дочерей.
Эльф задумчиво покачал головой:
- Не думаю… Я темный эльф.
- Ну и что? – горячо воскликнула она. – Я уже говорила, что мы умеем ценить благородные поступки. Тебе будут рады!
- А если нет? – он вопросительно заглянул в ее глаза. Она улыбнулась ему в ответ:
- Тогда я пойду за тобой, куда ни поведешь.
Он рассмеялся:
- Хорошо, веди в Тир-Хадар, надо проверить благодарность лесных эльфов.
Леса Тир-Хадара лежали восточнее человеческого города Маскарелля, города художников и артистов. Стройные кипарисы, окружавшие статуи, каменные дома с колоннами и фронтонами, высокие прозрачные фонтаны, радугой играющие на солнце, белокаменный просторный храм всем богам – все поражало Лаурелинада, привыкшего к мрачным подземельям родного Жураг-Нара. Мегалькарвен уверенно вела его по широким улицам, показывая наиболее знаменитые достопримечательности города. Перейдя два ажурных моста, они вышли к третьему, выложенному зеленоватым камнем и украшенным малахитовыми статуями лесных эльфов.
- Отсюда начинается дорога, которая приведет нас в земли моего народа. Нам осталось лишь пройти Тир-Фасул, - Мегалькарвен ступила на мост и оглянулась на замершего эльфа. – Пошли, что же ты?
Лаурелинад напряженно вслушивался в странный шорох леса за мостом. Недоброе предчувствие хватило его. Ничего хорошего ему здесь не светит, понял он. А может, это старая привычка ждать гадостей от судьбы? Ладно, посмотрим. Он решительно перешел мост и углубился в лес вслед за эльфийкой.
Ночь застигла их на маленькой лесной полянке, которая напомнила Лаурелинаду место их первой встречи. Только камни были более мирными и не придавали воздуху вкуса только что пролитой крови. Огонь жадно хрустел хворостом, а Мегалькарвен внимательно смотрела на эльфа.
- Что тебя гложет?
- Не знаю, - хмуро отозвался он. – Дурное предчувствие. Недоверие.
- Ко мне? – она приподняла брови.
Он промолчал. Мегалькарвен села рядом с ним, прижавшись плечом к плечу:
- Ты просто не умеешь верить в лучшее, привык, что никому не нужен, сам по себе. Но ведь теперь все изменилось.
Лаурелинад посмотрел на нее.
- Изменилось! Ты свободен в своем решении, ты вольная птица или волк, как тебе угодно. И ты нужен мне, - она ласково провела тыльной стороной руки по его щеке. Его глаза потеплели:
- Ты не представляешь, как я был счастлив увидеть тебя там, под Брейвуоллом. Только тогда я понял, что люблю тебя, что моя жизнь будет тусклым выживанием без тебя…
Тонкий палец, приложенный к его губам, заставил эльфа замолчать:
- Ты не можешь любить меня более сильно, чем я тебя.
Их губы соприкоснулись медленно, осторожно, словно пробуя на вкус друг друга, души соединились, полностью раскрываясь навстречу любви и счастью… Звезды, заглянув на полянку, застенчиво закрылись полупрозрачным маревом из туч, дабы не мешать влюбленным, отдающим друг другу самих себя.
