Тир-Хадар шумел, как встревоженный улей. Оба правителя – и Хранительница Родника Света и Защитник Лесов собирали слухи, как пчелы пыльцу, пытаясь понять суть суматохи. А все было просто – впервые со времен войн под полог лесов Тир-Хадара вступил темный эльф. Но самое худшее было то, что его привела лесная эльфийка и привела добровольно…
Мегалькарвен не успела довести Лаурелинада до своего клана, как их остановили стражи и попросили следовать за ними в Чертоги Власти. В высоком просторном зале с тонкими колоннами было довольно многолюдно. Правители молча смотрели, как стражи ведут пару прямо к Тронному подножию.
Мегалькарвен склонилась в церемониальном поклоне, эльф же остался стоять абсолютно прямо.
- Ты вернулась? – голос Хранительницы был высок и звенел от напряжения.
- Да, моя Хранительница. Я вернулась, приведя с собой доблестного воина, который спас меня и младшую лучницу в землях Жураг-Нара. Я прошу вас принять его…
- Ты не понимаешь, что сделала? – Защитник перебил ее, наклонившись вперед. Мегалькарвен осеклась и перевела взгляд на него.
- Ты нарушила закон, который гласит: любой темный эльф, вступивший на земли Тир-Хадара, подлежит смерти, - Он холодно прищурил серые глаза. – Однако, помня о твоем спасении, ему будет дарована возможность беспрепятственно покинуть наши земли.
Лаурелинад сжал зубы. Что ж, этого следовало бы ожидать. Глупо было бы надеяться, что отверженный одним народом, будет принят другим, несмотря на все заслуги. Значит, это его судьба, и ему ничего не остается, как вечно скитаться по земле. Но как же Мегалькарвен?
Словно услышав его вопрос, эльфийка звенящим голосом произнесла:
- Тогда я уйду вместе с ним!
- Ты не посмеешь, ибо согласно тому же закону, на тебя будет применимо заклятие Забвения. Как только ты покинешь Тир-Хадар, оно начнет действовать.
- Но вы же можете отменить закон, - умоляюще воскликнула Мегалькарвен.
- Мы не станем изменять закон, принятый нашими предками, только потому, что ты имела глупость попасть в плен в Жураг-Наре. Наши земли понесли много страданий от тех, чьих представителя ты привела сюда.
- Но он не такой!
- Он темный эльф. Мы и так нарушили закон, дав жизнь ему, - Защитник кивнул в сторону презрительно молчащего Лаурелинада. – Он должен уйти.
Мегалькарвен побледнела, но гордо вскинула непокорную голову:
- Я не оставлю того, кому принадлежит мое сердце!
- Ты вернешься, как только почувствуешь дыхание Смерти, - предрекающее произнесла Хранительница и грозно вскинула руку к замершей паре, - и будешь молить о пощаде! А теперь уходите!
Суровая стража окружила Лаурелинада и Мегалькарвен и вывела их из Тронного зала.
Лишь доведя до порога Чертогов Правителей, лесные эльфы оставили их одних. Мегалькарвен трясло, она не могла поверить в то, что произошло перед троном. Слезы потекли двумя хрустальными ручейками, руки дрожали, пытаясь вытереть мокрые щеки:
- О духи… Почему же они так жестоко обошлись с нами…
Лаурелинад прижал ее мокрое лицо к груди, пытаясь сдержать неистовый гнев, клокочущий в сердце, но ответить своей возлюбленной ничего не успел: из лиственной арки выскользнула тонкая фигура.
- Значит, они не дали вам шанса? – Невысокая эльфийка подошла, с видимым сочувствием оглядывая их. На ней, единственной среди всех встреченных ранее эльфов, были надеты бронзовые доспехи, украшенные позолотой и мехом, а шлем с тремя рогами поблескивал топазами. Когда свет упал на лицо незнакомки, Лаурелинад с огромным удивлением увидел, насколько она стара: лицо все в морщинах, седые волосы, однако яркие, цвета сапфира, глаза смотрели ясно и внимательно.
Мегалькарвен подняла голову и неверяще ахнула:
- Это вы??
- Я, - усмехнулась эльфийка. – Судя по твоему заплаканному лицу, они выгнали вас.
- И грозятся наложить на нее какое-то заклятье, - мрачно добавил эльф.
- Это они могут… - покивала задумчиво старушка. - Вам надо к серафимам.
- Зачем, почтеннейшая? – дерзнула спросить трепещущая Мегалькарвен.
- Затем, глупенькая, что только серафимы могут решить вашу проблему. Если они благословят вас, никто не посмеет даже попробовать вас разлучить. И тогда ты, - сухонький палец ткнул Лаурелинада прямо в грудь, - сможешь жить где угодно!
- А они примут нас?
- Не знаю, - скрипнула наплечниками эльфийка. – Но у вас нет выбора, так что решайте.
Лаурелинад и Мегалькарвен обменялись взглядами: действительно, другого выбора у них нет. Если есть вероятность остаться вместе и не быть проклинаемыми, то перед ними одна дорога: Айс-Крик, монастырь серафим.
- Подождите меня здесь, я кое-что забыла еще. – Старушка словно растворилась в даже не качнувшейся листве арки.
- Святые духи и боги!!! Я и не думала, что она еще жива! – потрясенно проговорила Мегалькарвен.
- Ты о ком? О той старухе в рогатом шлеме?
- Это была сама Ллоранета! Это же легенда восточных лесов! Она была Хранительницей во времена наших с вами войн, после потери своего возлюбленного в Мураг-Нарской бойне сложила с себя корону и ушла в монастырь серафим, а потом снова вернулась. Ей подчиняются все животные в Тир-Хадаре, и лишь ее возят на себе единороги! Подумать только, она вступилась за нас…
- Почему?
- Не знаю, - покачала головой Мегалькарвен, - она не подчиняется никому, даже правители прислушиваются к ее словам, а некоторые старые эльфы до сих пор считают ее своей Хранительницей.
Изумрудная арка пропустила Ллоранету, которая, подойдя, протянула замершим в ожидании Мегалькарвен и Лаурелинаду сверток:
- Отдайте это той серафиме, которая вам поможет. Это священная реликвия небесных воительниц, принадлежавшая моей подруге-серафиме. Когда она, устав от суеты и боли, уходила с земли, она оставила мне это на память. Я скоро тоже уйду, поэтому хочу, что эта вещь вернулась какой-нибудь серафиме. Если хотите, можете посмотреть, но лучше не трогать руками…
Мегалькарвен осторожно развернула блестящую ткань. Внутри оказался пояс из странной светло-серой кожи, отливающей стальным блеском. С обеих сторон к поясу были прикреплены кошели из более темной кожи с кованными серебряными застежками в виде семигранных звезд. Пряжка пояса тоже была сделана в виде серебряной звезды с маленьким аквамарином в центре. От пояса веяло мощью и предостережением.
- Хорошо, почтеннейшая, - Лаурелинад посмотрел в такие непривычные синие глаза, - мы выполним Вашу просьбу.
Они вышли на рассвете, когда солнце еще не выглянуло, но лес уже полнился птичьим щебетом. Тропинка услужливо стелилась под ноги, словно помогая быстрее приблизиться к цели.
Дойдя до развилки, они свернули на юго-восточную дорогу, идущую в человеческий Тимбертон – город лесорубов и охотников, которые однако всегда соблюдали законы лесных эльфов.
Люди встретили их настороженно: на Мегалькарвен смотрели удивленно, на Лаурелинада – с подозрением. Не обращая никакого внимания на перешептывания за спиной, они ушли в портал, ведущий к перевалу в горы Айс-Крик.
Горы встретили их свистящим в камнях ветром и.. снегом, растрогавшим Лаурелинада до самого сердца. Он восторженно ловил снежинки губами, забыв на время обо всем. Мегалькарвен поглубже укуталась в теплый плащ и с интересом следила за своим любимым, которого таким никогда не видела.
- Тебе не холодно?
- Нет, - Лаурелинад улыбнулся. – Посмотри как красиво!
Снег и мороз поработали на славу. Кряжистые ели были похожи на волшебные деревья магов Мистдейла, сверкая тысячами ледяных алмазов. Высокие величественные горы были похожи на седых великанов, степенно рассевшихся на места сотни тысяч лет назад и все еще ведущих неторопливую беседу. Лазурное небо отражалось в застывшем зеркале реки, а необычно яркое солнце рассыпало миллионы зайчиков по снежному пейзажу, заставляя глаза щуриться и слезиться.
Горная гряда вильнула и они, обогнув ее, увидели высокую башню, посеребренную инеем. На каменных зубцах расположились странные небольшие птицы с радужным оперением и звонкими голосами. При виде путников птицы одной стаей взвились в воздух, огласив его необычными трелями, словно предупреждая всех обитателей ледяных земель о южном вторжении.
И действительно, вскоре эльфам навстречу показалась молоденькая девушка в белом длинном платье с голубой каймой. Дождавшись путников, она мило улыбнулась, кивнув головой, от чего ее накидка чуть не сползла на спину:
- Приветствую вас на священной земле. Что привело вас?
- Мы хотим увидеть серафим. Это возможно?
Девушка стала серьезной:
- Возможно, но… К серафимам давно уже никто не обращался. Если ваша просьба настолько важна…
- Очень, - кивнул Лаурелинад.
- Тогда я проведу вас к монастырю. Идемте.
Высокие крепостные ворота встретили их таким же птичьим гомоном. За воротами открылся небольшой городок, по улицам которого сновали послушницы и монахини, провожавшие троицу заинтересованными взглядами. Широкая улица, по бокам которой высились хрупкие сложенные из темно-коричневых камней домики, провела их мимо широкого колодца прямо к мосту, перекинутому через бездонный ров. За рвом возносились в небо серые, покрытые изморозью, стены самого монастыря. Толщина стен и высота внушала благоговение, заставляя задуматься о возможностях древних божественных строителей, возводивших когда-то монастырь. За стенами замерли, словно стражи, тонкие изящные статуи серафим. А перед тройным входом в залы монастыря стояли три монахини в шитых золотом одеждах.
- Спасибо, дитя, - послушница, поклонившись, исчезла за стенами, а старшая, более пожилая монахиня повернулась к эльфам: - Давно эти стены не видели детей гордого народа. Кто вы и что привело вас сюда?
- Мое имя Мегалькарвен, я лесная лучница.
- Я Лаурелинад, темный эльф.
Монахини невольно отшатнулись:
- Темный эльф?! Как смог ты вступить на священную землю?!
На скулах помрачневшего Лаурелинада заиграли желваки:
- Значит, не настолько ваша земля священна!
- Как ты смеешь!! – задохнулась от такого предположения старшая монахиня. – Эта земля освящена серафимами и ни одно существо Тьмы не смеет ступить в монастырь!
- Мы пришли к серафимам за благословением! – поспешила воскликнуть Мегалькарвен, боясь, что сейчас Лаурелинад взорвется от негодования.
Монахини изумленно воззрились на нее.
- Что ж, ваше право, - после некоторого молчания проговорила старшая, - я передам вашу просьбу серафимам. Они сами решат, как поступить с вами. Ждите здесь.
После ухода монахинь воцарилось молчание. Мегалькарвен искоса поглядывала на невозмутимого эльфа, лишь догадываясь, какая буря бушует сейчас в его груди. Но ни одного ее отголоска не проявлялось на бледном лице, карие глаза непроницаемо смотрели под ноги. И лишь остроконечные уши, чуть подергиваясь, выдавали весь гнев, кипящий в его темной душе.
Эльфийка так и не придумала, что ему сказать, чтобы успокоить – на ступенях монастыря показались четверо сверкающих в солнечных лучах серафим. Золотые доспехи, отделанные платиной и сапфирами, поражали воображение, а сияющие семилучевые крылья издавали тихое непрерывное гудение.
- Вы просили о благословении? – звенящие серебром голоса слились в один.
- Да, пресветлые, - Мегалькарвен склонила голову, Лаурелинад же, наоборот, гордо вскинул подбородок.
- Мы не даем благословения темным созданиям.
- Почему?! – пораженно воскликнула эльфийка.
- Тьма их сердец не принимает Света благословения. Прощайте, - снег едва скрипнул под легкими шагами серафим, исчезнувших в темных арках входа монастыря.
Горький смех Лаурелинада заставил потрясенную Мегалькарвен вздрогнуть:
- Светлые серафимы… Они ничем не отличаются от наших жриц!
- Значит, мы обречены… - со слезами на глазах прошептала лесная эльфийка.
- О чем ты?
- Заклятье Забвения… Оно уже действует и с новой луной я потеряю свою эльфийскую капельку Света и забуду обо всем…
- А меня?!
Слезы прорвали заслон и покатились по щекам:
- Все, что было до новой луны…
- Но… - пошатнулся Лаурелинад, - разве это возможно?
Плачущая Мегалькарвен прижалась к его груди:
- Возможно… И скорее всего, я умру от потери своей капельки…
- Я не переживу твоей смерти…
- Прости меня…
Он сжал ее в своих объятиях, не замечая, что плачет вместе с ней. Грудь разрывала страшная боль, в ушах звенело. Они действительно обречены… Если только не случится чуда…
Всю дорогу назад он молчал, поддерживая подавленную подругу, молчал и искал ответ. Что же делать? Он не может потерять ее. Если она останется с ним, то умрет. Если он попытается пойти вместе с ней в Тир-Хадар, то наверняка будет убит. Выход есть: расстаться навсегда, отпустить Мегалькарвен одну в ее лес, а самому бродить по земле, вспоминая такие короткие минуты счастья… Нет, это не выход! Это плен, западня! Но что он может сделать?!
- Что будет теперь? – голос эльфийки дрожал, в карих глазах плескалось отчаянье.
Лаурелинад чувствовал, как страшное ожидание беды сжимает сердце. Такое же ощущение у него было перед смертью отца и Хаш-аха. Собственное бессилие сводило с ума, заставляя сердце колотиться о грудную клетку как бешеное.
- Я… не знаю. Не хочу мириться с таким очевидным выбором…
- Я тоже, - вновь расплакалась Мегалькарвен. – Я не смогу жить только в Тир-Хадаре, зная, что ты где-то бродишь один… Но нам смогут помочь только боги…
- Так давай помолимся, - Лаурелинаду вдруг яростно захотелось чуда. Всей душой он поверил, что это и есть спасение от жестокой судьбы. – Давай!
Его порыв охватил и слегка воспрянувшую эльфийку:
- Здесь есть священная статуя, пошли.
Старые ели нехотя раздвинули лапы, пропуская их к высокой обросшей мхом и обвитой вьюнками статуе серафимы, с занесенной рукой, словно с копьем.
- Боги… - Лаурелинад опустился на колени перед статуей, положил руку на шершавый камень постамента и закрыл глаза. Рядом тихо села Мегалькарвен.
- Великая Линк’тани, помоги мне, ты защищаешь мою кровь, не дай же ей остыть…
- О Илькаи, защитница лесной души, поддержи мой дух, не дай ему угаснуть…
- Омегарни Справедливая, помоги мне, обрати свой взор на меня, осуди меня по совести…
- О Шилам, помоги мне, дай мне огня для сражения с судьбой…
- Анвиллари, ты хранительница мира, помоги мне остаться рядом с той, которую люблю!
- Виария, помоги мне остаться рядом с тем, которого люблю!
Их окутало мягкое ярко-зеленое свечение, принеся в истерзанные души успокоение и умиротворение, словно они сделали то, что должны были…
- А я говорю, что это здесь!
Звонкий голос разорвал благоговейную тишину, царившую перед статуей. Продравшись сквозь колючий заслон, на маленькую проплешинку леса вышли двое. Вернее, две. Обе высокие, в доспехах, с оружием. Одна крупного телосложения, с мощным костяком, вторая более стройная, но не изящная, а скорее гибкая. Рогатые шлемы, кольчуги до середины бедра, широкие наплечники – они казались бы сестрами, если бы у одной за спиной не поблескивали металлические крылья, а ступни второй не были бы похожи на копыта.
- Я была права! – воскликнула крылатая и осеклась, заметив коленопреклоненных эльфов, с удивлением рассматривавших незнакомок. Вторая же спокойно вытащила из-за пояса блеснувшие металлом когтеперчатки и неспеша натянула их. Следуя ее примеру, ее товарка потянула из богатых ножен длинный серебристый клинок, отозвавшийся пробравшим до костей гулом. Бледно-золотистый щит в виде птичьего крыла прикрыл торс хозяйки.
- Кто вы такие? – голос обладательницы копыт был бархатистым и более низким, нежели у крылатой.
Оправившись от удивления, Лаурелинад помог Мегалькарвен подняться и с достоинством ответил:
- С тем же вопросом я могу обратиться и к вам, нарушившим священный покой этого места.
Светлые брови крылатой изумленно взлетели вверх, заметив двойные Таль-клинки, пристегнутые к поясу:
- Ты что, темный эльф?
- Да, он темный эльф, и что из этого? – с вызовом произнесла Мегалькарвен.
- А ты лесной эльф? – с любопытством спросила спутница крылатой.
- Вам-то какое дело? – угрожающе вскинула лук эльфийка. Таль-клинки перекочевали в рук эльфа.
- Опустите оружие, - голос крылатой стал властным, - это, как и заметил темный эльф, священное место. Я серафима из Айс-Крика.
- Серафима?! – Лаурелинад в великом изумлении уставился на нее, не веря своим глазам. Она не была похожа на отказавших им в монастыре серафим. Те, сверкающие доспехами и собственным светом, с серебряными голосами и сияющими глазами. А эта? Обыкновенная кольчуга, кожаный ремень, такой же кожаный шлем, обшитый бронзовыми бляшками, нарукавники с металлическими полосками для захвата лезвия чужого клинка, высокие сапоги со шнуровкой. К серафимам ее можно было причислить из-за клинка, испускающего голубовато-серебристый свет да оттенявшихся черным знаком глаз, пронзительно-голубых, как небо над Айс-Крик.
- Ты действительно серафима? Но почему ты не в монастыре?
Серафима вложила блеснувший клинок в ножны:
- Давайте-ка сначала разберемся, кто вы и кто мы. Я Медлавари, это Шавари, демонесса из Гатола. Кто вы?
Эльфы ошеломленно раскрыли рты. Демонесса?? Легендарное существо из древних мифов, которое боролось с богами? Шавари в ответ на их удивленный вид как-то странно двинула плечами – и за спиной распахнулись бронзово-золотистые крылья.
- Насмотрелись? – Медлавари явно забавляла реакция эльфов. – Вы-то кто?
- Простите нас, - опомнилась Мегалькарвен, - мы просто никогда не видели демонессу…
- А тем более, вместе с серафимой, извечным врагом….
Шавари недобро прищурилась на темного эльфа:
- А ты убиваешь все живое направо и налево, а потом пьешь кровь из убитых врагов?
- Я что, вампир? – недоуменно нахмурился Лаурелинад.
- Так почему ты судишь о нас, основываясь на предрассудках и предвзятых отношениях людей? – Медлавари вызывающе сложила руки на груди. Эльф замер, пораженный в самое сердце. Действительно, он, постоянно требующий, чтобы к нему относились с уважением, невзирая на слухи о темных эльфах, сам нарушил свое же правило, заранее решив, что серафима и демонесса должны сражаться друг с другом…
- Простите меня, - он покаянно склонил голову, - я погорячился. Меня зовут Лаурелинад, я темный эльф из Жураг-Нара.
- Мегалькарвен, лесная лучница из Тир-Хадара.
Серафима слегка иронично усмехнулась:
- Отличная компания собралась у священной статуи. Что привело вас сюда?
Эльфы переглянулись:
- Мольба.
Увидев удивление в глазах демонессы и серафимы, эльфика пояснила:
- Это долгая история… - Мегалькарвен убрала лук в налучник, пряча заблестевшие глаза. Однако Шавари, уловив печаль в ее голосе, мягко попросила:
- Расскажите нам, мы никуда не торопимся.
- Давайте лучше сядем, разведем костер, - предложила серафима, - а заодно и перекусим.
В четыре руки был собран сухой хворост и через пару мгновений взвился в темнеющее небо первый язык пламени.
Лаурелинад чувствовал себя странно. Умом он понимал, что остается все меньше времени, которое он может провести вместе с возлюбленной, а решение так и не найдено, но на сердце было как-то неимоверно спокойно и тихо, словно все давно предрешено и боги откликнулись на их молитву. Но как? Неужели они послали эту странную пару помочь им?
